Работу над «Морем» Дебюсси начал вдали от берегов — как художник, пишущий пейзаж по памяти. Но позже образы дополнились живыми впечатлениями от пребывания на острове Джерси, и музыка обрела ещё большую глубину и подлинность. Композитор хотел, чтобы оркестр звучал «шумно и разнообразно, как само море», — и добился этого. А на обложку первого издания партитуры он велел поместить знаменитую гравюру Хокусая «Большая волна в Канагаве» — будто подчёркивая: музыка здесь — не просто звук, а визуальный, почти осязаемый образ. Ещё одним символом музыкального импрессионизма стала «Послеполуденная фантазия фавна» — оркестровая прелюдия, вольно вдохновлённая стихотворением Стефана Малларме, которое Дебюсси знал и любил давно. «Это — череда видений, сквозь которые скользят желания и грёзы фавна в знойный послеполуденный час, — пояснял автор. — Преследуя нимф, ускользающих, как тени, он в конце концов изнемогает — и погружается в сладостный сон, где все мечты обретают плоть, а желания растворяются в лоне всепроникающей, щедрой природы». Так Дебюсси превратил музыку в живопись, а слова — в звуки, создав произведения, где реальность и фантазия, вода и свет, сон и явь — неразделимы.